Помощница антиквара. Часть 3. Выбор.
Глава 25.
Весь следующий день Анна провела в полном одиночестве, если не считать двух стражников за дверью, приставленных Саймилой охранять ее. Им было запрещено разговаривать с узницей. Девушка изучила свою комнату вдоль и поперек, не вполне понимая, что ищет, и лишь закончив поиски, вынуждена была признать: сбежать отсюда нереально. Окно было забрано красивой узорчатой решеткой, отчего в голову сразу же пришло заезженное сравнение с птицей в клетке. Комната — так и хотелось назвать ее камерой — находилась на втором этаже добротного каменного дома. Все остальные постройки, видимые в окне, были дощатыми и невысокими. Чтобы хоть как-то себя развлечь, Анна сидела на подоконнике, качая ногой, наблюдала за людьми, проходящими по улице внизу, или рассматривала затейливый рисунок решетки. Выкованные искусным мастером прутья в виде деревьев, трав и цветов казались тонкими, как фольга от шоколада, но тонкость эта была обманчива: девушка не смогла согнуть стебелек ни на миллиметр. Среди железных растений были спрятаны маленькие фигурки животных и птиц. Все они имели пару. Два аиста в гнезде. Два волка, бегущие по траве. Олень с ланью, склонившие головы к ручью. И лишь человек, лежащий под деревом с закинутыми за голову руками, был один. Напрасно Анна напрягала глаза, вглядываясь в переплетения решетки, напрасно искала вторую человеческую фигурку. Символизм, черт его дери. Она даже разозлилась на неизвестного кузнеца: его, понимаете ли, девушка бросила, а Анна теперь вынуждена разгадывать печальную песнь его разбитого сердца, что отнюдь не добавляет ей оптимизма.
Вечером ее навестили Саймила и Элиш. На вопрос, всем ли она довольна, Анна сразу же пожаловалась на скуку.
— Если хочешь, мы дадим тебе рабыню, — предложил Элиш.
— Или раба, красивого и мускулистого, — подмигнула, будто подружке, Саймила. На миг из-под маски суровой и неприступной правительницы выглянула обычная женщина, не чуждая нормальных человеческих эмоций и желаний.
— Раба? — приняла игру Анна. — А двух можно? Красивых и мускулистых?
— Двух? — удивленно вытаращил глаза Элиш, а Саймила лишь усмехнулась:
— Ух, какая ты! Теперь мне понятно, почему ты сбежала от мужа с двумя молодыми мужчинами.
— Я? От мужа? — растерялась Анна, но вовремя прикусила язык. «Значит, у Рены есть муж. Долго ли мне удастся скрывать, что я не Рена?»
— Да, не удивляйся, я многое о тебе знаю, — Саймила вернулась к более привычному для нее образу, и дружеский тон сменился властно-снисходительным. — Я знаю даже то, чего не знают Их Величества.
«Свезло же тебе, — подумала Анна. — Я-то вообще ничего не знаю!»
— Я не намерена ни с кем обсуждать свою личную жизнь, — с вызовом глядя в глаза графине, заявила девушка.
— Дело твое, — пожала плечами Саймила. — Что ж, я пришла обсудить с тобой вопрос поважнее.
— Садитесь, что ли, — Анна кивнула на одинокий стул, а сама привычно вспрыгнула на подоконник и принялась машинально качать ногой. Саймила и Элиш удивленно переглянулись — они никогда не видели, чтобы девушка, а тем более принцесса, так себя вела. Графиня села, ее супруг встал позади, опираясь на спинку стула. На протяжении всего дальнейшего разговора он не проронил ни слова.
— Дорогая моя Рена, — начала Саймила, — ты ведь позволишь тебя так называть?
— Как вам будет угодно, — беспечно пожала плечами Анна. — Ведь это я у вас в плену, а не наоборот.
— Зря ты так. Мы ведь с тобой состоим в дальнем родстве. И я вовсе не хочу причинить тебе зло или обиду. Но то, что ты попала к нам — большая удача для всего Тураса. Именно поэтому нам важно, чтобы тебе у нас в гостях было хорошо. И по этой же причине здесь с тебя глаз не спустят, даже не надейся.
— А вот тут бы надо уточнить, — перебила Анна. — Я в гостях или все-таки в плену?
— А это, милая Рена, зависит только от тебя.
Двенадцать лет назад между Дариосом и Келади был заключен мир. Многолетняя война изрядно истощила силы и ресурсы обеих стран. Турас, входивший тогда в состав Келади, находился на границе с Дариосом, но от боевых действий не пострадал благодаря мудрости старого графа и удобному географическому положению: от Келади графство отделяла горная гряда, от Дариоса — многие мили диких лесов. Именно теперь, когда два пса — Келади и Дариос — высунув языки, валялись на земле и приходили в себя после драки, наглый кот Турас потребовал признания своей независимости. Графство решило стать королевством, пусть небольшим, но намного более сильным, чем два ослабевших соседа. «Ура! — сказал Дариос. — Молодой и крепкий союзник будет нам очень кстати!» «Шиш вам! — возразил Келади. — Это моя земля!» И два королевства сцепились вновь, на сей раз за столом переговоров. Напрасно Турас рассчитывал быстро стать равным среди сильных. Спустя долгие двенадцать лет графство все еще существовало как непризнанное государство, не дождавшись поддержки со стороны Дариоса и формально до сих пор являясь частью Келади. Но теперь, когда дарийская принцесса была в руках правительницы Тураса, у Саймилы появился шанс заставить соседей считаться с маленькой, но гордой страной.
— Итак, дорогая Рена, выбор твой невелик. В первом случае тебе ничего не нужно делать, ты просто посидишь здесь несколько дней, пока гонец не принесет ответ от твоего отца. Надеюсь, он ценит тебя достаточно высоко и отдаст выкуп полностью, без унизительного торга. Да, это похоже на разбой, но эти деньги пойдут на великую цель. Я выкуплю у Келади эту землю и провозглашу Турас королевством.
— А если король не даст денег?
— Милая, давай не будем впадать в крайности. Твой отец очень любит тебя и сделает все, чтобы ни один волос не упал с твоей головы.
— А ты не боишься, что он пойдет на вас войной и втопчет в грязь?
— Войной на Турас? Милая моя, это будет война с Келади. К этому он точно пока не готов.
— Хорошо, допустим, он заплатит выкуп. Что тогда ждет моих друзей?
— А эти парни останутся у меня. У них ведь нет таких влиятельных и богатых родителей.
— А второй вариант?
— Ты заявляешь королю о своей преданности Турасу. Сначала я даю тебе политическое убежище, затем гражданство, и вес моей страны среди могущественных соседей существенно увеличивается, ведь принцесса — это серьезная политическая фигура.
— И мои друзья…
— Я позволю вам видеться в любое время. Но сначала вы докажете мне свою лояльность.
— Мне нужно подумать. Ты же понимаешь, что я должна просчитать все возможные последствия своего выбора.
— Конечно, дорогая моя. Даю на раздумья три дня. А чтобы ты не скучала, завтра мы возьмем тебя посмотреть на бои. Может, и друзей своих увидишь.
Три дня Рик и Ник разыскивали Анну в поселении рабов. Языковой барьер сильно затруднял поиски. Минимальный словарный запас позволял более-менее внятно сформулировать вопрос, но ответы, зачастую слишком многословные и эмоциональные, ставили их в тупик. Когда выпадало свободное от тренировок время, друзья наблюдали за танцами рабынь в надежде увидеть среди них знакомое, милое лицо. Однажды они решили ждать у дверей женского барака, но и здесь претерпели неудачу и были строго отчитаны Шенной. Она наотрез отказалась сообщать им что-либо о пленнице, но на вопрос, находится ли Анна здесь, утвердительно кивнула головой и быстро удалилась.
Под вечер третьего дня Рик, Ник и еще несколько невольников возвращались с тренировки в барак. Им предстояло немного отдохнуть и после заката впервые участвовать в боях. Из проулка до них донеслось пение. Женский голос звучал нарочито фальшиво, будто его обладательница поставила себе задачу довести слушателя до белого каления.
— С таким голосом только… — хотел съехидничать Ник, но Рик перебил:
— Deep Purple!
— Что? Откуда здесь…
— Да, Ник! Это она!
Парни свернули в проулок и побежали на голос.
Анна сидела на подоконнике, подвернув под себя ногу, и отбивала ритм ладонью по боку кружки:
— Пам-пам-паммм! Пам-пам-пабаммм! Что, дебилушки мои, не устали еще? Я ведь и на бис могу. Ах, устали? Ах, слуха нет? Терпите! Я же вас терплю! Smoke on the water! — затянула узница.
— Fire in the sky! — неожиданно подхватили два голоса снизу. — Браво, Анна!
— Рик! Ник! — от внезапно нахлынувшей радости у девушки перехватило дыхание. — Ребята, это правда вы?! О Боже! Как вы меня нашли?
— По твоему ангельскому пению, — радостно сообщил Рик. — Что ты тут делаешь?
— Хороший вопрос. Сижу взаперти, над охраной издеваюсь.
— А тебя за что? — удивился Ник. — Хотя, с твоим характером…
— За выкуп, — усмехнулась Анна. — Я ведь принцесса!
Она хотела рассказать им о вчерашнем разговоре с Саймилой, да и еще о многом, хотела говорить с ними, смотреть на них и никогда больше не разлучаться, но этого не могли допустить ее стражи. Они вышли и велели рабам убираться в свой барак.
— Эй вы, бараны, дайте нам поговорить! — потребовала девушка.
— Запрещено, — безапелляционно заявил старший из стражников. В его руках появилась плеть. Весь кураж с Анны как ветром сдуло.
— Уходите, — сдавленно выговорила она. — Я не хочу, чтобы вас снова били.
— Эй, не вздумай плакать! — крикнул, уходя, Ник. Анна отвернулась от окна, где больше не было родных, усталых, небритых лиц ее друзей, сияющих лишь оттого, что увидели ее. Плакать? Даже не собиралась… пока он этого не сказал. Нет, надо сдержаться. Здесь ни в коем случае нельзя быть слабой. Где угодно, только не здесь.
На закате явились Саймила и Элиш, радостные, улыбающиеся в предвкушении любимого зрелища. Глядя на них, Анна задалась вопросом: что может связывать таких разных людей? Как вообще получилось, что они встретились, понравились друг другу и поженились? Династический брак? Не похоже. Безусловно, между ними есть нежные чувства, но они сродни нежности хозяйки к своему песику. Элиш смотрит на супругу с робким обожанием, слушается ее беспрекословно и государственным делам предпочитает роскошь и развлечения. Саймила, обладательница не по-женски твердой руки и воли, держит его при себе как аксессуар, живую игрушку, без которой приличной даме появляться в обществе нежелательно. Она — графиня, почти королева. Единственный титул Элиша — супруг правительницы.
Анне и хотелось, и не хотелось идти на бои. Хотелось увидеть Ника и Рика, но не хотелось смотреть, как они будут драться, наносить и получать удары и травмы. Накануне Анна была здесь вместе с графской четой. Ее друзья не выступали, и поэтому она даже получила удовольствие как профессионал, оценивая технику, силу и напор незнакомых бойцов.
Саймила посадила девушку по левую руку — по правую всегда сидел Элиш. За спиной Анны стояли два стражника, молча следовавшие за ней повсюду.
— Рена, сейчас будет твой вчерашний фаворит, — светски улыбнулась Саймила. — Скажи, чем он тебе понравился?
— Он силен, ловок и зол, — простодушно ответила девушка, чтобы не вдаваться в подробности владения техникой и приемами. — Прирожденный боец! И лысый.
— Как думаешь, он победит твоего рыжего друга? — азартно блеснул глазами Элиш.
«Ах ты ж гад, — мысленно обругала его Анна, — святая наивность!» — И пожала плечами:
— Посмотрим…
Первый бой Ник выиграл, второй проиграл, в третьем отправил лысого в нокаут. Рик также после трех боев был порядком потрепан, но не побежден. Анна все это время сидела как на россыпи кнопок, постоянно вскакивала, выкрикивала «Ник, давай! Рик, врежь ему!», своим импульсивным поведением ввергая хозяев и гостей в легкий шок.
Поздно вечером Саймила и Элиш проводили узницу. Прежде чем проститься на пороге ее комнаты, Саймила спросила девушку:
— Тебе нравятся бои? Ты бы хотела пойти на них еще?
— Зачем ты спрашиваешь? — заподозрила подвох Анна.
— Помнишь, я дала тебе три дня. От твоего выбора зависит очень многое. И чтобы тебе было легче его принять, я решила… — Саймила сделала долгую паузу, дожидаясь, пока Анна посмотрит ей в глаза. — Я решила даровать твоим друзьям волю. Вот тогда и посмотрим, останутся ли они верны тебе или побегут прочь, сверкая пятками.
— Останутся они или нет — пусть это будет на их совести. Но что-то мне подсказывает, что благодарить тебя за это рано. Что ты задумала, злодейка?
Саймила расхохоталась, при этом не отпуская взгляда Анны, чтобы насладиться своим триумфом. Элиш был озадачен не меньше Анны и вопросительно смотрел на супругу.
— Я отпущу их после того, как они сразятся с Ромасом.
— Ромас? — пролепетала девушка. Сердце замерло, в ушах зазвенело, руки похолодели. — Зубы как кинжалы, а лапы… Чудовище! Оно же их убьет!
— Спокойной ночи, дорогая Рена.
Стоя у окна, Анна проводила взглядом Саймилу и Элиша, на белых конях, в сопровождении свиты покидающих поселок невольников. Едва голоса и цоканье копыт стихли, узница подбежала к двери и принялась колотить по ней со всей дури. Страж отозвался не сразу: он надеялся, что этой сумасшедшей девчонке надоест буянить или она собьет себе руки в кровь. Осознав тщету своих ожиданий, мужчина нехотя встал и подошел к содрогающейся под градом ударов тяжелой дубовой двери.
— Что угодно госпоже? — тяжко вздохнул он.
— Открой, — потребовала девушка.
— Запрещено.
— Открой, мне очень нужно!
— Все, что тебе нужно, у тебя есть. Ложись спать, госпожа.
— Поговори со мной.
— Запрещено.
— Да что ты заладил! — с досадой воскликнула Анна. — Запрещено, запрещено… Ты раб?
— Нет. Я свободный гражданин Тураса.
— Что ждет тебя, если ты нарушишь запрет?
— Не меньше двадцати плетей. А потом, если не выгонят, переведут охранять бараки или, еще хуже, подземелье.
— Я никому не скажу. Открой же!
— Не уговаривай, госпожа. Ты там со скуки маешься, а я семью кормлю и не могу терять эту работу.
— Один вопрос, и я оставлю тебя в покое.
— Запрещено. — Анна слышала это слово уже три раза, но сейчас в нем не было изначальной непоколебимой уверенности, страж будто бы даже оправдывался и сожалел, что не может помочь ей.
— Ты ведь уже со мной говоришь, — настаивала девушка. — И ты сейчас один. Твой напарник ушел на обход, я видела.
— Спрашивай, только быстро, — сдался мужчина.
— Дверь-то открой, — попросила Анна, но страж не поддался на ее заискивающий тон:
— Я тебя хорошо слышу, госпожа.
— Тогда отвечай. Что ты знаешь о Ромасе?
Утром графский замок облетела новость: в Турас едет гость. Саймила лишь сказала своим подданным, что это ее большой друг. В прошлом он много помогал ей и делом, и мудрым советом. Сейчас ему самому нужна помощь: он разыскивает кого-то по приказу дарийского короля. Но хотя его визит и носит деловой характер, дорогого гостя нужно принять со всеми возможными почестями. И обязательно подготовить для него представление. С самыми красивыми танцовщицами и самыми сильными бойцами. И да, пожалуй, с Ромасом. Пусть эти непобедимые чужаки потешат публику напоследок. Нет, конечно, им не победить Ромаса, но сражение с драконом — несомненно, самое захватывающее и драматическое зрелище из всех возможных! Кроме того, несговорчивая Рена, оставшись без поддержки, сразу же станет покладистой и управляемой.
Анна проснулась поздно. Ночью она долго не могла уснуть. Сидя на излюбленном подоконнике, девушка слушала босые шаги дождя по нагретым за день камням мостовой. Завтра последний день, отпущенный ей на выбор. Проблема в том, что никакого выбора на самом деле нет, ведь она же не Рена! Хорошо, — скажет она завтра Саймиле, — давай дождемся твоего гонца. И прискачет гонец, и скажет, что Рена сидит себе спокойно дома, а кто находится в плену в Турасе — Его Величеству неизвестно и, более того, неинтересно. Или Анна выберет второй путь — принести клятву верности Саймиле. Опять же, когда выяснится, что настоящая принцесса ни в чем таком не клялась, самозванке Анне не жить. Но пока гонец в пути, у Анны еще есть возможность спасти своих друзей. Она выберет преданность Саймиле в обмен на свободу Ника и Рика. Их освободят, а она выиграет некоторое время. А что потом? А там видно будет. «А потом тебя, дуру, казнят, — неожиданно жестко сказала себе Анна. — А сначала сто плетей и мужской барак. И поделом, потому что ты действительно редкая дура. Принцесса недоделанная. Куда тебя понесло? Кому ты здесь нужна? Послушала этого авантюриста Макса Стоуна, хвост трубой и вперед! А парни-то чем виноваты? Из-за тебя, дуры, пропадут два хороших человека! Эта стерва нипочем их не отпустит. Совесть и честь ей неведомы!» Ну и как можно спать после таких мыслей? Дождь усилился, у Анны замерзли ноги и руки, и она нырнула под одеяло. Она хотела лишь согреться, но вместе с теплом пришла какая-то странная, глупая вера в то, что напрасно она так себя накручивает и что все обойдется. И, утвердившись в принятом решении, девушка провалилась в спасительный сон.
Разбудил ее стук в дверь: страж принес завтрак. Он начал извиняться за то, что сегодня рабыня с кухни опоздала, но Анна перебила его, заявив, что ей срочно нужно увидеть Саймилу.
— Это невозможно, госпожа, — развел руками охранник. — Графиня сегодня очень занята. К ней должен приехать кто-то важный. Готовится небывалое пиршество и представление. Говорят, даже Ромаса покажут! — юноша с детским восторгом вытаращил глаза. Он ничего не знал о вчерашнем разговоре Анны с его старшим напарником.
Ромас. Вот что сейчас самое страшное. Если Анне до вечера не удастся поговорить с Саймилой, ее друзья будут растерзаны этим ужасным монстром. Нужно во что бы то ни стало добраться до нее или в крайнем случае до Элиша. Но как? Анна привычно взгромоздилась на подоконник и запустила руки в волосы. Так ей обычно лучше думалось. Но сейчас ничего полезного в голову не приходило. Она узница, сидит взаперти, и нет ни малейшего шанса упросить охрану выпустить ее. А если бы ей это удалось? Куда бы она пошла, у кого попросила бы помощи? А дождь за окном то утихал, то принимался лить снова. Время текло под стать дождю: то медленно, почти замирая, то вскачь, в пугающей быстротой приближая вечер.
— Вот что, позови-ка мне Марсу, — потребовала Анна.
— Зачем, госпожа? — удивился страж.
— Я больна. Мне плохо. Она ведь лекарка. Чего ты ждешь? Не веришь? Хочешь, чтобы я умерла прямо при тебе?
— Нет, — всполошился парень. — Не надо умирать. Я сейчас приведу ее.
Он скрылся было за дверью, но тут же заглянул вновь:
— Что у тебя болит?
— Не твое дело. Иди! — приказала Анна.
Макс прибыл в Турас под вечер. Его отряд имел довольно жалкий вид: кучка мокрых до нитки, голодных, усталых парней. Самого Макса, как всегда во время дождя, безжалостно крутил ревматизм, но он стойко сносил недомогание, поддерживая моральный дух команды. Больше всего ему хотелось, воспользовавшись гостеприимством любезной хозяйки, подкрепиться и улечься спать. Но этикет требовал отдать должное приготовленному в его честь праздничному ужину и развлечениям. Макс не жаловал бои, но танцы любил и считал себя большим знатоком женской красоты. Кроме того, не следовало откладывать на завтра важный разговор с графиней, ради которого он и проделал этот путь. Поэтому, пока воины отдыхали с дороги, Стоун быстро привел себя в порядок и уединился с Саймилой в ее кабинете.
— Что за срочное дело привело тебя ко мне, дорогой Макс? — пропела Саймила и капризно добавила: — Мы видимся так редко и только по делу. Ты мог бы приехать просто так и гостить столько, сколько захочешь.
— Ах, Саймила, я бы рад видеться с тобой почаще, но служба Его величеству забирает слишком много времени и сил. А это дело, пожалуй, самое сложное за всю мою карьеру. Я ищу королевскую дочь.
— Рену?
— Да, ее, — с секундной заминкой ответил гость. Саймиле не положено знать, что у дарийского короля есть и другая дочь.
Стемнело, ужин был окончен, и прежде чем начать представление, Саймила решила все-таки устроить встречу Макса Стоуна и Анны. Нет, она не собиралась отдавать принцессу, она лишь хотела, чтобы Макс передал Его Величеству, что видел его дочь, что она жива, здорова и с ней хорошо обращаются. Но когда они вошли в открытую охранником комнату, вместо узницы они обнаружили там Марсу, лежащую в постели со связанными руками и заткнутым ртом. Дрожа от негодования, женщина поведала графине, что пришла к девушке, узнав о ее нездоровье. Обманщица просила помочь ей бежать. Когда верная Марса отказала ей, та ударила ее, связала и, завладев ее плащом, беспрепятственно покинула дом.
Ромас был действительно огромен. В полутьме подземелья, немного разбавленной желтым пульсирующим светом чадящих факелов, он выглядел ужасающе-величественно. Он лежал на каменном полу, положив бурую чешуйчатую морду на длинные когтистые лапы и прикрыв глаза, и будто не замечал двоих мужчин по другую сторону решетки.
— Ну и зверушка! — покачал головой Ник. — На динозавра похож.
— Похож, — согласился Рик. — Только у тех крыльев не было. Может, это птеродактиль?
— Сам ты, Торн, птеродактиль. Это вообще какой-то биологический парадокс. И два крыла, и четыре лапы. Если бы я верил в сказки, я бы решил, что это дракон.
— Дракон, говоришь? — хмыкнул Рик. — Кажется, я знаю этого «сказочника». Безумный ученый. Курт Вайсмюллер.
Гибкую шею зверя охватывал железный ошейник, который толстой цепью был прикован к массивному кольцу, закрепленному в стене еще при постройке подземелья. Длина цепи позволяла рептилии вставать на лапы, делать несколько шагов и подходить к решетке за пищей. Кормили Ромаса здоровенными кусками коровьих туш, которые он поглощал с невероятной быстротой и жадностью. Ник и Рик наблюдали, как зверь принимает пищу, и им казалось, что он с удовольствием навернул бы еще столько же. Мощные челюсти перемалывали даже кости, не оставляя ни кусочка еды.
— Наш бой — на самом деле не что иное, как публичное кормление Ромаса свежими полицейскими, — размышлял вслух Ник. — Эй, ты, ящерица! Съешь меня первым. Я вызову у тебя такую изжогу, что больше тебе никого жрать не захочется.
— Съешь лучше меня, — подхватил Рик. — Подавись и сдохни.
Услышав чьи-то шаги в коридорах подземелья, Ник и Рик замерли.
— Ну, все, — выдохнул Ник. — Это за нами.
— Как думаешь, — тихо и зло спросил Рик, — Анну тоже заставят на это смотреть?
— Да уж наверняка, — пробурчал Ник.
Вместо стражи перед ними предстал невысокий человек в плаще из жесткой промасленной ткани, с которого стекала дождевая вода. Глубокий капюшон скрывал его лицо. Сгибаясь под тяжестью своей ноши, он тащил большой мешок. Человек остановился перед решеткой, за которой сидел Ромас, и достал здоровенный кусок мяса. Чудовище потянуло ноздрями воздух и приблизилось к решетке.
— Его же нарочно не кормили, чтобы был злее, — удивился Рик.
Незнакомец вел себя странно. В отличие от других стражей, бросавших еду и сразу отбегавших подальше, он без боязни протянул зверю подношение. И монстр осторожно, чтобы не напугать и не поранить человека, взял зубами мясо. Быстро расправившись с пищей, Ромас выжидающе посмотрел на мешок. Оттуда был извлечен еще один кусок, потом еще. Когда зверь потянулся за очередной порцией угощения, странный гость вдруг протянул руку и коснулся его морды.
— Отойди, дурак! — не выдержав, вцепился в решетку Рик.
— Оно же сожрет тебя! — схватился за голову Ник. Но монстр неожиданно припал на передние лапы и совершенно по-собачьи снизу вверх заглянул в лицо своему благодетелю.
— Ешь, Ромас, ешь, — ласково произнес незнакомец. — Это вкуснее и полезнее человечины. Только не трогай этих людей. Они нужны мне.
— Анна! — хором воскликнули парни.
— Совсем сдурела! — заорал Рик.
— Уходи отсюда! — взревел Ник. Девушка сбросила капюшон и грустно улыбнулась друзьям, после чего продолжила кормить чудовище. Когда мешок опустел, она вновь погладила Ромаса по морде. Тот издал короткий, тихий и совсем не злой рык.
— Не наелся, — по-своему поняла Анна. — Ну извини, больше пока нет. Дай мне проститься с друзьями. А потом я попробую принести тебе еще мяса.
Протянув руки сквозь толстые прутья решетки, девушка обняла и расцеловала Ника и Рика. Мокрые дорожки слез отпечатались на их лицах.
— Простите меня, — всхлипнула Анна. — Мы, наверное, больше не увидимся.
— Простить? — поднял бровь Рик. — За что?
— За что… за то, что вы сейчас сидите здесь и ждете смерти. И это я во всем виновата.
— Молчи, — голос Ника странно дрогнул, — не говори так. Спасибо тебе за все.
— Издеваешься, да? — фыркнула Анна.
— Ничуть. Ты удивительная девушка. Храбрая, милая и смешная. Моя жизнь была бы без тебя серой и пустой.
— Зато долгой, — шмыгнула носом Анна.
— Раз уж мы все равно все умрем, — Рик обеими руками сжал ее ладонь, — я не прощу себе, если не скажу этого сейчас. Знаешь, для меня ты…
— Вот она, мерзавка! — визгливый женский голос разбил печальную романтику момента. Анна обернулась. И как ей мог нравиться этот голос? Марса с перекошенным злобой лицом указывала на нее пальцем. С ней были трое стражей.
— Хватайте ее! — приказала женщина. Один из стражей положил тяжелую руку на хрупкое девичье плечо.
— Эй, полегче! — возмутилась Анна. — Сама пойду. И отведите меня сейчас же к Саймиле.
— Покомандуй мне тут, — зарычал страж и повел ее к выходу.
— Трындец, — выдохнул Рик.
— Смотри, — Ник указал на Ромаса. Зверь принялся быстро и нервно расхаживать по своей клетке и, впервые распахнув свои огромные кожистые крылья, взмахнул ими так, что по подземелью будто пронесся порыв холодного ветра. Цепь, натягиваясь, гремела, и кольцо в стене уже не казалось надежным и прочным. Из коридоров раздался крик. От этого звука Ромас дернулся всем своим огромным мощным телом, будто от боли, и взмахнул крыльями, силясь взлететь. И кольцо, не выдержав, распалось надвое. Не ожидавший этого монстр с силой врезался в решетку мордой и грудью. Решетка с грохотом упала, освобождая и Ромаса, и парней. Не медля ни секунды, гремя цепью, зверь помчал по коридору туда, куда увели Анну и откуда доносился ее крик.
— Не трогайте меня! — кричала Анна, отбиваясь от стражи. — Я же сказала, что пойду сама.
Когда Рик и Ник достигли места драки, они застали страшную картину. Из пасти Ромаса торчали ноги. Один страж был обезглавлен, второй стоял на коленях, не в силах пошевелиться от ужаса. Где-то вдали слышался визг убегающей Марсы. Анна сидела на камнях у стены, сжавшись в комок и обеими руками зажимая себе рот, чтобы сдержать вопль. Зверь безразлично скользнул взглядом по подбежавшим парням и, подойдя к перепуганной девушке, осторожно, даже нежно ткнулся мордой в ее колени. Она еще сильнее вжалась в стену, заслонившись руками, будто это могло остановить чудовище. Но Ромас не отставал, он будто звал ее за собой. Он прошел несколько шагов и, обернувшись, издал негромкий рев.
Ник и Рик помогли Анне встать и повели к выходу из подземелья, вслед за Ромасом. Девушка шла на подгибаюшихся ногах, но страх вдруг отступил. Теперь, когда друзья были рядом, ей вспомнилось то глупое чувство покоя и безопасности, с которым она уснула накануне.
Ромас выбрался наружу и, не обращая внимания на орущих и разбегающихся врассыпную людей, оглядывался назад в ожидании своего нового друга — Анны. Он не обратил внимания на град стрел, выпущенных поднятым по тревоге отрядом лучников: ни одна не вонзилась в его жесткую шкуру. Увидев троих людей, вышедших из подземелья, дракон взмахнул крыльями, чем вызвал новую волну паники среди перепуганных обитателей поселения. Он взлетел и, зависая невысоко над землей, издал оглушительный рык. Площадь перед входом в подземелье опустела, только Анна, Рик и Ник стояли у дверей и смотрели вверх, подставляя лица струям дождя. К площади подтягивались новые отряды лучников и копейщиков, но никто из них не решался приблизиться к беглецам и схватить их. Ромас опустился пониже, и его цепь теперь гремела по камням. Он посмотрел на Анну и вновь зарычал.
— Что вы стоите? — вдруг воскликнул Рик. — Он же зовет нас! Он нам поможет.
— Ты же не хочешь сказать… — пропищала Анна.
— Хочу. За мной! — схватившись за цепь, он с обезьяньей ловкостью вскарабкался по ней, как по трапу, и оседлал шею зверя.
— Нет! — Анна прижалась к Нику. — Вы что, я так не смогу!
— Сможешь, — подбодрил ее Ник, с восхищением глядя на друга. — Давай же, лезь!
— Нет! Ник, я боюсь! Мы упадем и разобьемся!
— Или нас просто убьют, — Ник подтолкнул девушку к цепи.
— Нет! — заорала Анна. — Нет! Нет!
— Анна, не тупи! — раздался будто с небес голос Рика. — Ник, что ты с ней возишься? Хватай и полетели!
Ник подхватил оцепеневшую от страха девушку за талию и взобрался на несколько звеньев вверх.
— Держись и не смотри вниз! — приказал он. Анна обхватила цепь и уткнулась лицом в плечо Ника. Ромас резко набрал высоту. Волна стрел была выпущена вслед дракону, но ни одна не достигла цели.
Продолжение следует.
